| Он даже во сне балансировал на тонком канате судьбы - без шеста, жадно хватаясь руками за воздух. И перед ним было только два пути: или немедленно свалиться вниз, или с испугу пробежать до конца. Сон сменялся явью, а картинка оставалась прежней. Действительность натягивала канат, свитый из нервных окончаний и оголённых чувств, и он продолжал движение. Нет, он не канатоходец и не акробат. Он клоун – и судьба его может быть изломана не падением с высот, а людской немотой. Он давно научился гасить разочарования и обиды, заменяя их наивностью и добротой. Яркая сторона жизни, в той, где он раздавал автографы и принимал букеты, в одночасье меркла, как свет рампы, и он оставался в тесной гримёрке. По углам шепталась тишина с одиночеством, и атмосфера яркого циркового представления таяла, как предрассветная дымка, оставляя в душе ожидание нового пришествия Счастья.
Он не относился к Счастью как хилому новорожденному, которого надо прятать от завистливых глаз. Он вообще с трудом понимал, что такое зависть. Клоун – наивный простак, стремился всему миру рассказать о Счастье и вселить уверенность, что оно есть! За окном падал снег, а зрители тёмными ручейками растекались в разные стороны, унося маленькие искорки его души. Он шёл за ними по белым улицам, под хромыми фонарями и ловил восторженные фразы о представлении, словно цветные шары. Мысленно цвета шаров выстраивались в радужный мост, и он чувствовал сопричастность с этим миром и каждым зрителем в отдельности.
Вдруг посреди улицы,он поднял руки вверх и подставил ладони под поток снежинок. Чудо ювелирной мысли из Поднебесья, мягко приземлилось в чуткие объятья клоуна. Арена жизни была подсвечена уличными фонарями, а настоящий артист умеющий дарить Счастье в любой момент, готов продолжить представление. Аттракцион с жонглированием снежинками начинался…
| 
